У нас тут, на Нижнем Рейне.
На днях побывала (не в первый уже раз) в одном из «10 супермузеев, о которых вы ничего не слышали» (по оценке известного журнала) — один наш соседний «таинственный остров сокровищ» – знакомьтесь: «Инзель Хомбройх».
Входите…
Хозяин этого Острова Робинзон Карл-Генрих Мюллер говорил: «Это — остров в метафорическом смысле, потому что здесь всё происходит не так, как в обыденной жизни». Вот этот «чудной» дюссельдорфский предприниматель и коллекционер с простой немецкой фамилией Мюллер купил под Дюссельдорфом, на окраине города Нойса в пойме речушки Эрфт усадьбу 19 века с названием Хомбройх и объявил её островом (в перекати-поле).
Усадьба та была окружена водой — как на островке. А когда здесь по его задумке появился музей, он стал незатейливо называться Insel Hombroich — «Остров Хомбройх», Инзель Хомбройх. Этот музей…
”нарушает все возможные правила и установления. Роскошный парк не является заповедником. В музее нет охраны и не соблюдается температурно-влажностный режим. Экспозиции представляют собой невообразимый салат из кхмерской скульптуры, персидских терракот, китайских бронз эпохи Мин, произведений Матисса, Арпа, Бранкузи и современных дюссельдорфских художников» —
(с) «Вокруг света»
Сам Мюллер называл эту концепцию «культурной лабораторией». А ещё про это место говорят “выращенный музей” и “остров уединения”. Как это так? Тут обычный деревенский пейзаж – на дальней станции сойду, травааааа по поооояс…
Это не крокусы, а безвременники (великолепные?). Очень сильное название, мне кажется.
«Деревенская» дорожка прямо за дверью, шуршит и извивается — через лужок, заболоченные участки поймы, группы деревьев, кустарник, мимо маленьких прудов — тишина, лесок, щебечут птицы, плакучая ива. И не дикая природа это, а пейзаж, созданный рукой художника — творение ландшафтного архитектора Бернхарда Корте (считайте: «английский» парк!). Всё здесь скомпоновано не менее продуманно, чем на живописном полотне. Как в девизе Сезанна “Искусство в согласии с природой”?..
До всего этого «культурного эксперимента» здесь, представьте себе, была заброшенная сельскохозяйственная пустошь. Лишь старый усадебный дом окружали деревья – маленький такой частный “английский парк”. Земельный участок Мюллер купил в 1982 году, музей открылся в 1987-ом. В течение пяти лет создавали-рисовали остров «Инзель Хомбройх».
Формы всех современных зданий (служащих павильонами для экспозиции той коллекции, которую собрал Мюллер) предельно просты.
Ослепительно белы стены внутреннего зала, пронизанны-прорезаны потоками с льющимся сверху света… А вокруг — живая и «простая» природа.
…и заросший английский парк, видимый через распахнутые двери, а снаружи — тишина и зелень травы.
Возникает интересный эффект.
«Пока находишься на открытом воздухе, павильон воспринимается как рукотворный объём, помещенный в природную среду. Что-то вроде садово-парковой скульптуры… Но когда попадаешь внутрь, объём и пространство словно меняются местами: в объект экспозиционного показа превращается парк, обрамленный, как картина, дверным проемом“.
Планы павильонов причудливы, создатель музейных павильонов Эрвин Хеерих по образованию — скульптор, профессор скульптуры Дюссельдорфской академии художеств! Отдельные постройки открываются взору внезапно, после очередного поворота дорожки. Большинство павильонов выстроено из старого кирпича — он фактурен, “происходя” от разобранных построек, со следами времени, сложной игрой цвета.
В этих непростых-простых, а от того ещё более “торжественных” белых интерьерах многое перемешано – получился “умопомрачительный винегрет из эпох и стилей” – и ни одной этикетки ни под одним произведением! Внушительная и очень эклектичная коллекция. Но всё вместе отлично “смотрится”!
Очень просторно и свободно. В буквальном смысле :-)
“Искусство в коллекции Мюллера анонимно,
как анонимны луга и поля, его окружающие».
Зрителю дано просто созерцать. Картины лишены этикеток не потому, что вас хотят заставить отгадывать загадки, а потому что … поучительные аннотации не нужны и оттого неуместны.
Это произведение прекрасно, так не все ли равно,
кто его автор?
И какая разница, нарисовано ли оно или
это вид через открытую дверь?”.
…
А вот «матрасные» живописные панно, созданы приятелем Мюллера — ныне покойным и выдающимся дюссельдорфским абстракционистом-экспрессионистом Готтардом Граубнером (1930 — 2013). Этот художник был консультантом Мюллера по современному искусству, помогавшим ему пополнять причудливую коллекцию.
Это направление — живопись цветовыми пятнами. На ткани. Мягкое. По толщине и размерам похоже на матрасы.
Его относят к абстракционистам группы ZERO, а «цвето-пространственные объекты (или предметы)» украшают помещения в рейхстаге и резиденции немецкого президента.
«Цветной пространственный предмет», холст, вата, синтетика, акрил,
«Мои картины не обозначают какое-либо состояние, они — переход от одного состояния к другому. … Сопоставление холодных и теплых тонов обусловливает напряжение и взаимообмен. Цвет как бы сам собой распространяется по поверхности … цветовое пространство движенся, притягиваемое скоплением пигмента. Поверхность дышит». И ещё: «Цвет разворачивает себя как цветовой организм; я наблюдаю за его собственной жизнью, я уважаю его внутренние закономерности. … словно туман…» (цитаты из его статьи в журнале Zero-Raum, 1973)
…
Это ещё и “местожительства» — эдакий «жилой музей”, так как здесь же расположены художественные мастерские, где постоянно проживают художники. Например, чрезвычайно интересен Дом Анатоля, где «прописан» (живёт и работает) известный персонаж дюссельдорфской артсцены 1970-х годов скульптор Анатоль Херцфельд — бывший полицейский, ученик прославленного Йозефа Бойса и большой оригинал.
Дверь в дом Анатоля :-)
Зелёная (как здесь водится :-)
Автопортрет?
Парк завален полон его творениями из камня и металла.
А из домашней птицы у него подмечен павлин. Художники-оригиналы, они такие!
Идея наслаждения простотой во всём, и в бесплатном музейном кафе. Его меню 10 лет неизменно: картофель в мундире, смальц (топлёное сало с жареным луком), яйца, традиционное немецкое яблочное пюре, крестьянский хлеб с семечками и изюмом, вода, чай, кофе. Такая вкусная-вкусная, хоть и неприхотливая пища. Интерьер под стать.
…
А в 1995 году Робинзоном-Мюллером была докуплена ракетная база — заброшенная территория бывшей ракетного «склада» НАТО, закрытая в 1989 году. Этот ракетный арсенал, база площадью 13 гектаров, до подписания договора о взаимном разоружении между США и тогдашним СССР не был указан ни на одной карте. Впечатление оставляет сюрреальное. Вся территория покрыта зелёными холмами, которые на самом деле никакие не холмы, а бывшие ракетные «секреты», переоборудованные в выставочные залы.
“Мистическая дикость места” – извилистые тропки в траве, где расцветали яблони и груши. И огород.
Как бальзам на раны… Экологичный проект Мюллера приобрел ещё и с антимилитаристским характером. «В блестящих дюралевых ангарах и высокой дозорной башне расположились поэтические лаборатории и художественные мастерские”.
Бывшее никуда не делось, оно проступает…
Теперь там же устроен интереснейший музей и архитектурный объект. По проекту японца Тадао Андо — великолепное здание Фонда Ланген – музей, где разместилось художественное собрание семьи Ланген: показывают модернизм и японское искусство. 
Один из стеклянных коридоров ведёт в подземные галереи площадью 436 квадратных метров, где устраивают выставки. Мне посчастливилось увидеть там в темноте огромного зала восхитительный «Свет» Отто Пине.
И ещё «картинки без слов» с этой бывшей ракетной базы.
Тут тоже — кирпич сорта б/у.
Интересный репортаж. Спасибо. Хочу туда тоже!
Антон, 7 мая 2016 года мы отправляемся туда на экскурс-прогулку.